Шестьдесят лет минуло с тех пор, как из-за строительства Братской ГЭС под воду ушли сотни деревень Иркутской области. Только официально на дне Братского водохранилища оказалось более 16 тысяч дворов.
Проект «Лица затопленных деревень», разработанный автономной некоммерческой организацией «Байкал», посвящен людям, которые помнят, как под воду уходили их родовые места. С их помощью мы воссоздаем историческую память о событиях не столь давних, но малоизвестных, а чаще всего — совсем забытых. Между тем, именно тогда мы очень часто встречаем примеры настоящего патриотизма — когда люди, ради развития своей страны, подъема экономики, готовы были пожертвовать привычным жизненным укладом, спокойной и комфортной жизнью.
Проект «Лица затопленных деревень» — это 60 историй о том, как жили люди на Старой Ангаре, как переезжали на новые места и как потом сложилось их жизнь. В этом году журналисты работают на малой родине Валентина Распутина — в населенных пунктах на берегу Ангары в Усть-Удинском и Балаганском районах. Сегодня наша публикация посвящена уроженцу старого Балаганска Аркадию Константиновичу Арановскому.
Он рос в непростой семье. Отец — глава райфинотдела, мама руководила райздравотделом. Высокие должности означали дополнительную ответственность. Большинство жителей Балаганска только готовились к переезду, а семье Арановских пришлось уже осваивать новую площадку.
«Уже в 1959 году, — вспоминает Аркадий Константинович, — маме пришлось принимать здесь, в новом Балаганске только что отстроенную больницу. Хочешь — не хочешь, а пришлось нам всем переезжать. А куда денешься, раз Родина приказывает? Взрослые поехали, и мы за ними, как цыплята».
Проект «Лица затопленных деревень», разработанный автономной некоммерческой организацией «Байкал», посвящен людям, которые помнят, как под воду уходили их родовые места. С их помощью мы воссоздаем историческую память о событиях не столь давних, но малоизвестных, а чаще всего — совсем забытых. Между тем, именно тогда мы очень часто встречаем примеры настоящего патриотизма — когда люди, ради развития своей страны, подъема экономики, готовы были пожертвовать привычным жизненным укладом, спокойной и комфортной жизнью.
Проект «Лица затопленных деревень» — это 60 историй о том, как жили люди на Старой Ангаре, как переезжали на новые места и как потом сложилось их жизнь. В этом году журналисты работают на малой родине Валентина Распутина — в населенных пунктах на берегу Ангары в Усть-Удинском и Балаганском районах. Сегодня наша публикация посвящена уроженцу старого Балаганска Аркадию Константиновичу Арановскому.
Он рос в непростой семье. Отец — глава райфинотдела, мама руководила райздравотделом. Высокие должности означали дополнительную ответственность. Большинство жителей Балаганска только готовились к переезду, а семье Арановских пришлось уже осваивать новую площадку.
«Уже в 1959 году, — вспоминает Аркадий Константинович, — маме пришлось принимать здесь, в новом Балаганске только что отстроенную больницу. Хочешь — не хочешь, а пришлось нам всем переезжать. А куда денешься, раз Родина приказывает? Взрослые поехали, и мы за ними, как цыплята».
Аркадий Константинович помнит, как перевозили их дом. Он был крепким, из листвяка, строился на совесть. Его раскатали на бревна, погрузили на «зилки», да «полуторки» — и перевезли в новый Балаганск. Там собирали заново. Совсем еще юный, 14-летний Аркадий работал наравне со взрослыми, его младший брат тоже помогал по мере сил.
На новом месте Аркадий успел только школу закончить. Его призвали в армию, отправили служить на Дальний Восток. Там, в Амурской области, Аркадий Константинович задержался на долгое время. Строил БАМ, учился в Благовещенске в техникуме на механика-строителя. Жил в Тынде, но, в итоге, вернулся в Балаганск. Родина позвала, говорит он.
К своей малой родине у Аркадия Константиновича отношение особое. Он до сих пор с теплотой вспоминает старый Балаганск.
«Место было красивейшее, у впадения реки Унги в Ангару. По обоим сторонам поселка — озера. Когда весной все начинало цвести, острова белыми от цветов становились. Ветер дунет — и запах от них по Ангаре разносится. Такое не забывается. Наши предки не дураки были, когда это место под будущий город выбирали».
На новом месте Аркадий успел только школу закончить. Его призвали в армию, отправили служить на Дальний Восток. Там, в Амурской области, Аркадий Константинович задержался на долгое время. Строил БАМ, учился в Благовещенске в техникуме на механика-строителя. Жил в Тынде, но, в итоге, вернулся в Балаганск. Родина позвала, говорит он.
К своей малой родине у Аркадия Константиновича отношение особое. Он до сих пор с теплотой вспоминает старый Балаганск.
«Место было красивейшее, у впадения реки Унги в Ангару. По обоим сторонам поселка — озера. Когда весной все начинало цвести, острова белыми от цветов становились. Ветер дунет — и запах от них по Ангаре разносится. Такое не забывается. Наши предки не дураки были, когда это место под будущий город выбирали».
Перед затоплением старый Балаганск нужно было очистить от строений. Только вот это оказалось непросто сделать. Каменные здания Балаганска не поддавались сносу.
«У нас стояло большое каменное здание универмага — не смогли его разобрать, — вспоминает Аркадий Константинович. — В совхозе, расположенном в черте Балаганска, стоял винокуренный завод — и с ним тоже не смогли справиться. Кирпичи были скреплены каким-то белым составом. Похоже на глину, но не глина. Никто не знал, что туда входило. И поломать эту кладку ничем не могли. Пришлось дома взрывать».
Сейчас на месте старого Балаганска — водная гладь. Напротив — поселок Первомайский. Новый Балаганск находится отсюда в 45 километрах ниже по течению — дальше от Иркутска, ближе к Братску. Аркадию Константиновичу это место не очень нравится. «Это была шаманская сопка, — говорит он. — Где-то здесь захоронен шаман. Многие искали его могилу, думали — там есть золото, но так и не смогли найти».
Аркадий Константинович переживает, что Балаганск совсем не развивается. Считает, что власти не заинтересованы в каком-либо прогрессе. Рассказывает про кирпичный завод, который построили возле Балаганска китайцы. Предприятие уже начало выпускать первую продукцию, но каким-то образом оно перешло в руки местным коммерсантам — и все остановилось. Сейчас промплощадка покинута, перспективное производство заброшено.
«У нас стояло большое каменное здание универмага — не смогли его разобрать, — вспоминает Аркадий Константинович. — В совхозе, расположенном в черте Балаганска, стоял винокуренный завод — и с ним тоже не смогли справиться. Кирпичи были скреплены каким-то белым составом. Похоже на глину, но не глина. Никто не знал, что туда входило. И поломать эту кладку ничем не могли. Пришлось дома взрывать».
Сейчас на месте старого Балаганска — водная гладь. Напротив — поселок Первомайский. Новый Балаганск находится отсюда в 45 километрах ниже по течению — дальше от Иркутска, ближе к Братску. Аркадию Константиновичу это место не очень нравится. «Это была шаманская сопка, — говорит он. — Где-то здесь захоронен шаман. Многие искали его могилу, думали — там есть золото, но так и не смогли найти».
Аркадий Константинович переживает, что Балаганск совсем не развивается. Считает, что власти не заинтересованы в каком-либо прогрессе. Рассказывает про кирпичный завод, который построили возле Балаганска китайцы. Предприятие уже начало выпускать первую продукцию, но каким-то образом оно перешло в руки местным коммерсантам — и все остановилось. Сейчас промплощадка покинута, перспективное производство заброшено.
Аркадий Константинович живет в Балаганске совсем один. Вся родные у него в Иркутске. Постоянно зовут переехать, но Аркадий Константинович отказывается. «У меня здесь — охота и рыбалка. А что в городе я буду делать? Притянул меня Балаганск, не могу я бросить его».
Фото, видео Ольги Хиндановой
Фото, видео Ольги Хиндановой
Проект «Лица затопленных деревень. На Родине Валентина Распутина» реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.